Игры и игрушки удивительная штука. Как часто ребенок, окруженный кучей игрушек, совем не может играть. Про это уже тысячу раз говорено, но я для себя всё ещё не нашла той грани - сколько надо игрушек, каких и как научить детей играть или дать им возможность как-то научиться самим.
Вчера мы ехали в машине из больницы, в больнице на плечо приклеивают маленький зеленый круг тем, кто прошёл термометрию. Один из кругов сам как-то переклеился на другую часть одежды и родилась очень простая и очень весёлая игра - приклеить этот круг на другого в какое-то смешное, необычное место или каким-то смешным образом. Было очень весело, смеялись во весь голос втроём. Сколько всего смешного было придумано. И ведь специально такую игру не организуешь, она рождается из самой жизни там, где есть человек, который любит играть.
Прошёл год. Много что изменилось у нас. Но сегодня не об этом.
Дети никогда не перестанут меня удивлять. Раньше я думала, что детям не очень нужны игрушки, что им нужны реальные предметы - не надо игрушечной посуды, вот тебе настоящая, не надо игрушечных инструментов - вот настоящие и т.д.
Но каждый раз они доказывают мне обратное. Мир детской игры невероятно сложный и удивительный, понять или описать его невозможно. Почему что-то одно увлекает ребенка, а что-то другое оставляет его равнодушным?
У нас уже 2 года дома стоит пианино и я пытаюсь научить играть на нём всех более-менее желающих на том уровне, на котором могу сама. Дети обычно с радостью учатся, потом на время теряют интерес, опять возвращаются и так дальше. В целом могут играть несколько мелодий, понимают ноты. Тема музыки в том или ином виде постоянно звучит дома.
И тут Дальяна рисует на бумажке клавиши пианино, забирает свою тетрадь с нотами, ставит её перед этой бумажкой и сидит играет. Зачем? Вот оно пианино. Но ей интересно играть именно на бумажке, ей интересно играть в то, что она играет на пианино, наверное, а может быть что-то другое интересно, кстати прямо сейчас она делает вторую версию бумажного пианино, так как на первой ей не хватило пары клавиш.
Я только что дочитала книгу Злобина «Пропавшие без вести». Не часто в последнее время удаётся мне читать целиком произведения такого размера, читательская жизнь стала состоять из коротеньких заметок, а не из длинных и тяжёлых романов. Первые страниц 300 пролетели на одном дыхании, не хотелось ни есть, ни пить, только читать, давно такого не было. Потом всё сложнее и сложнее, даже прекратила читать на несколько дней, а сегодня вместе с героями книги с трудом, но дошла до Победы.
Книга в основном о плене, о пленных советских людях, вечная им память. Сколько горя было пережито, сколько судеб… Как рассказать об этом детям. Что сказать им самого важного, самого ценного? Пусть забудут они даты, называния фронтов, пусть не скажут кто такой Жуков и что он сделал. Что нельзя забыть? Как не допустить повторения этого всего?
Тема войны очень большая, но она тоже начинает порастать порослью забвения, как и всё иное. Мой прадед служил, в их вагон попал снаряд, его ранило, так он оказался дома в 44-м. Он не любил говорить о войне, мало что рассказывал о ней моей бабушке. У дедушки отца не было с младенчества, они с мамой прожили войну в тылу, да и то в непростом.
Я знаю о войне только из книг, фильмов и немного из школьного курса истории. Школьный курс я оцениваю как очень плохой. Он не рождает в сердцах большинства детей ни единого отклика. С книгами и фильмами лучше, но кто из поколения наших детей сможет прочитать книгу в 700-800 страниц, да и не одну?
Ещё раз появился вопрос об образовании. Один из персонажей книги «дореволюционный доктор», все главные герои восхищались его образованием. Советское образование что-то сохранило, но много и утратило. Про наше даже говорить не хочется. Образование становится всё более приятным и необременительным в «хороших» странах и безсмысленным в остальных. Как оно даётся и как получается то, настоящее образование. Как часто современный человек сталкивается с тем, что он понять не может в силу нехватки образования? Изредка. Его специально окружают усыпляющей ватой из областей, в которых каждый может быть хорош, а интернет делает эту иллюзию ещё ярче. Нас всех лишают самой потребности в настоящем образовании.
А что же война? Про войну надо говорить постоянно, но очень, очень-очень аккуратно, бережно и нежно взращивать и лелеять самые тоненькие росточки, не заваливая их грубыми стандартыми фразами, безполезными цифрами. Но ведь для этого надо найти самое-самое, отобрать его и дать детям. А как его найти, когда так много всего???
Я слушала передачу про Римского-Корсакова, и там была такая фраза, "его называли искренность". Алиса, которая буквально только что решила полежать рядом со мной, возьми и спроси - а что такое искренность.
Для меня искренность это вроде что-то похожее на правдивость, вроде бы... кажется. А задумаешься, и нет вовсе. Правда она бывает разная, а искренность она добрая.
Что же это?
Умение и желание поделиться своими радостями с другими? Но ведь искренность это не только о радостях. Умение сочувствовать, сопереживать?
Решила поискать ответа.
Первое "Искренность – это прямое выражение переживаемых мыслей, отношений, эмоциональных состояний". Точно нет. Если я устала и злюсь на всех вокруг, разве можно это назвать искренностью, пусть даже я это делаю честно и правдиво.
Давайте просмотрим еще несколько сайтов. (Кстати, вы замечали, что ОЧЕНЬ редко кто-то по какой-то теме смотрит дальше первых 3-5 сайтов).
"отсутствие противоречий между реальными чувствами и намерениями в отношении другого человека и тем, как эти чувства и намерения преподносятся ему на словах".
Казалось бы что-то в этом роде, но как-то это приземленно. Т.е. это вроде бы слон, но только его хвост... или волос.
"Обычно искренность расценивается как положительное качество. Однако искренность вступает в противоречие с вежливостью, с нормами западного этикета, которые ограничивают высказывание «в глаза» негативных оценок, могущих быть обидными или оскорбительными с точки зрения собеседника". А вот тут уже интересно. Искренность противоречит западным нормам (это видно), но она свойственна многим русским, мне кажется.
"Чистота намерений". Узко.
"Настоящей искренностью обладают маленькие дети". Да, но они не только искренностью же обладают, как же ее саму выделить и описать...
"Не старается произвести хорошее впечатление". Да, но не только...
"Искренность – это умение отказаться от лукавства не только в многолюдном обществе, но и наедине с самим собой". Мне кажется, тут уже близко.
Вот мое временное резюму. Искренность это такое отношение человека к себе и другим людям, когда ты не хочешь и не стараешься казаться лучше или хуже, чем ты есть, когда ты принимаешь мир и окружающих такими, какие они есть, по возможности, не оценивая их, помогая им в горе и преумножая их радость. Искренность это свет в отношениях.
Андрейке двенадцать лет. Он такой важный в своем рабочем костюме ремесленника. В его черных глазах горячая готовность на любые дела, на любой подвиг. Но таким Андрейка сделался не сразу.
Над Андрейкой прошла война, и это большое событие в его маленькой жизни сделало его взрослее. Когда мальчику было семь лет, все рассказы о войне казались ему далекими и страшными сказками, а жизнь была веселая.
С утра убегал Андрейка с соседскими ребятишками на речку, купался и валялся в горячем песке на берегу и только тогда возвращался домой, когда раздавался звучный голос старшего брата Антона:
- Ау! Андрейка!
Встряхивая мокрой головой, он мчался на зов. Он радовался, что мать и брат уже дома, что на столе стоит миска горячего картофеля с мясом, что скоро наступят теплые летние сумерки.
Мать сядет на крылечко, Андрейка примостится сбоку, а Антон приляжет на траву и будет рассказывать о своих товарищах, о работе, о новых заводских машинах и о своем станке, который он называл "сердечным другом". Андрейка видел этот станок. Как-то раз Антон взял с собой братишку на завод и показал ему свой цех. На заводе Андрейке все понравилось: и блестящий станок Антона, и широкие светлые окна цеха, и взрослые рабочие, которые спрашивали у Антона совета и слушались его. А с Андрейкой шутили, приглашая его вместе работать. Андрейка смущался, а Антон серьезно отвечал:
- Шутки шутками, а лет через пяток будет он мне помощником!
В это воскресенье Антон с утра взялся за починку забора. Он принес из сарая целую охапку досок и начал их обстругивать. Андрейка стоял и смотрел, как из-под рубанка желтыми завитушками падают на траву стружки и доска делается гладкой, новой, светлой.
"Эк ему все удается!" - думает Андрейка, с завистью поглядывая на брата. А брат, посвистывая, ловко перебрасывал с руки на руку дощечку, крепко упирал ее одним концом в станок и легко проводил по ней рубанком, отбрасывал стружки. Один раз он дал братишке рубанок. Андрейка покраснел от удовольствия и, чтобы не осрамиться перед братом, изо всех своих силенок врезал рубанок в доску.
- Заехал сгоряча, - спокойно сказал Антон. - Полегонечку надо - это не дрова рубить!
Андрейка попробовал еще. Стружка у него завилась тоненькая, как мышиный хвостик.
- Не могу, - сказал он со вздохом.
- Пробуй, пробуй! - закричал Антон. - "Не могу" - такого слова нет, такого слова даже грудной ребенок не скажет!
- А какое слово грудной ребенок скажет? - спросила мать.
Андрейка хмыкнул от удовольствия и лукаво посмотрел на брата.
- Какое слово? - переспросил Антон, поглаживая рукой доску.
- Очень простое: "Агу. Вырасту - смогу".
Мать засмеялась. Вдруг калитка громко хлопнула.
По дорожке бежали товарищи Антона - Сергей и Борис. За ними, прихрамывая, торопился сын соседа Алексей. Все трое, размахивая руками, кричали:
- Включи радио, Антон!
Антон бросил на станок рубанок и побежал на террасу. Мать поспешно вытерла мокрые руки, поправила платок и присела на кончик стула. Андрейка первый вскарабкался на табуретку и включил радио.
"Граждане и гражданки Советского Союза...". Андрейка затаил дыхание и переводил глаза с брата на мать, с матери на товарищей Антона. Все слушали молча, не шевелясь. Но на всех лицах Андрейка вдруг увидел какое-то одинаково суровое, незнакомое ему выражение. Антон стоял, выпрямившись, как будто принимал боевой приказ.
* * *
Через два дня Антон уехал. Вечером перед отъездом он долго сидел с матерью на крылечке. Андрейка боком жался к нему. Брат тихонько гладил кудрявый чубик Андрейкиных волос и говорил:
- Было у матери два сына. Один с врагами дрался, а другой дома работал...
- Андрейка? - спрашивал братишка.
- Он, - серьезно отвечал Антон. - Бывало, ляжет спать пораньше, наберется за ночь сил, подрастет маленько, а утром вскочит, щепок наколет, воды принесет, в лавку сбегает, чай сварит...
Не шутил Антон. И у матери лицо было спокойное, строгое. Андрейка тихонько заложил четыре пальца и пересчитал:
- Щепок наколет, воды принесет, в лавку сбегает, чай сварит...
- ...и всякие дела за Антона справит, - досказал старший брат.
Андрейка заложил пятый палец.
- Справлю, - деловито сказал он.
* * *
И правда, на другой день Андрейка поднялся рано. В кухне стояли пустые ведра. Пока мать придет с работы, нужно все дела переделать. Как, бывало, Антон. У того все быстро. Он большие ведра с водой сразу по два приносил. Андрейке так не осилить: он берет в кухне большой чайник. Можно несколько раз сходить. И Андрейка ходит. Он несет чайник в оттопыренной руке, чтобы вода не проливалась на голые коленки, потом перекладывает его в другую руку, потом тащит обеими руками, крепко прижимая к животу. Живот у него весь мокрый, трусики прилипли к телу. Но ведра наполняются. Андрейка идет в сарай. Посвистывая, как Антон, он размахивает маленьким топориком. Сухие щепки колются легко. Андрейка собирает их в кучу и задумывается. Потом, отложив два пальца на руке, вспоминает: в лавку за хлебом надо сходить! На заборе, свесившись вниз головами, ребята давно кричат Андрейке:
- Пошли на речку купаться!
- Не... - мотает головой Андрейка, - я после...
- Да пойдем: вода сейчас теплая, горячая...
- "Пойдем, пойдем"! - передразнивает их Андрейка. - Вам бы только бегать без толку! Антон на фронте... Кто матери помогать будет?
- А у меня отец пошел, одна бабка дома, - озабоченно говорит Генька. Он потихоньку отходит от забора и кричит Андрейке: - Слышь! Не уходи без меня! Я сейчас!
* * *
Ребята давно ушли. Андрейка сидит на крылечке и ждет товарища. "Видно, дело нашлось... - думает он. - Бабка у них старая, еще старее нашей матери".
Но стриженая голова Геньки уже торчит из кустов.
- Пошли!
Они пошли вдоль Андрейкиного забора, и вдруг Андрейка остановился он увидел большую дыру. Это Антон не успел прибить новые доски. Они лежат на траве, чисто выструганные. И гвозди в коробке стоят под станком.
- Кто же вам теперь забьет-то? - спрашивает Генька.
Андрейка молча перелезает через забор и бежит в дом. Генька со вздохом присаживается на траву. Андрейка возвращается с молотком и поднимает с земли тонкую дощечку.
- Держи, чтоб ровно было! Можешь? - спрашивает он товарища.
- Могу! - говорит Генька, деловито примеривая доску.
- Держи, а я буду гвозди вбивать.
Генька долго прилаживает доску. Гвозди выскакивают из рук Андрейки, и молоток часто бьет невпопад. Но Генька терпеливо ждет, изо всех сил налегая на доску.
- Эх, вода хорошая сейчас! Слышь, ребята плещутся? - говорит он, поглядывая на солнце.
- Выкупаться успеем, - отвечает Андрейка. - А вот если у матери два сына и один воюет, так другой дома должен работать!
Под вечер Андрейка стоит на зеленом пригорке. Мокрые волосы его блестят. Прикрыв ладонью глаза, он смотрит на дорогу и, завидев мать, окликает ее:
- Ау, мама!
И кажется Андрейке, что голос у него стал совсем как у Антона, а сам он такой же крепкий, сильный и высокий, как старший брат, и от этого на маленьком подвижном лице его впервые появляется выражение готовности к подвигу.
* * *
Андрейка стоит посреди комнаты и таращит в темноту сонные глаза. Мать молча сует ему какой-то узелок, торопливо гладит по голове и, крепко схватив за руку, тащит в темные сени. Над домом что-то тяжело ухает; посуда жалобно звенит на полках; тянущий за душу вой, прерываемый диким кошачьим мяуканьем, несется из темноты. Андрейке страшно. Он цепляется за дверь.
- Не бойся... Не бойся... В убежище пойдем. Там все люди сейчас, там и Генечка с бабушкой...
Мелкий озноб охватывает Андрейку во дворе. Мать обнимает его одной рукой, и они бегут по темной улице, так крепко прижавшись друг к другу, что босые ноги Андрейки, наскоро обутые в башмаки, попадают под ноги матери. Страшное незнакомое небо разверзается над их головами: крест-накрест перетянутое широкими белыми лентами, оно все время двигается и в глубине его то далеко, то совсем близко слышно грозное гудение моторов... Иногда тонкие зажженные свечи низко свисают над землей, и вслед за ними в ушах у Андрейки что-то с грохотом лопается. Он цепляется за колени матери, и они оба падают на землю...
- Ничего, сынок... Ничего, миленький... Это Антон фашистов бьет.
Андрейка чувствует, как у матери дрожат руки, но имя Антона сразу воскрешает перед ним высокую, крепкую фигуру брата: на его широких плечах зеленая гимнастерка, а в руке настоящая винтовка...
- Антон фашистов бьет! - растерянным шепотом повторяет он.
Гордость и восторг охватывают его, и теперь он сам бежит вперед, чтобы скорей поделиться этой новостью с Генькой... И в темноте сквозь грохот рвущихся снарядов, пригнувшись к земле, мать слышит его дрожащий голос:
- Ничего, ничего, мама... Это Антон фашистов бьет...
"Бомбоубежище" - новое слово для Андрейки. Но они с Генькой помогали взрослым носить кирпичи и выбрасывать землю из огромной ямы. В местечке, где живет Андрейка, нет настоящих бомбоубежищ, а то бомбоубежище, которое наскоро рыли старики, женщины и дети, похоже на большую пещеру, узкую и длинную, с земляными сиденьями по бокам. Андрейка с матерью медленно спускаются по земляной лесенке вниз и с трудом пробираются в узком проходе между сиденьями. В черной тьме Андрейка чувствует только много чьих-то ног, крепко сдвинутых коленей, слышит отрывистое дыхание и тяжелые вздохи женщин. В глубине плачет грудной ребенок, и чей-то голос все время повторяет громким шепотом:
- Тише, граждане, тише! Спокойно, спокойно...
Андрейка хочет окликнуть Геньку. Но удар за ударом сотрясают землю; кто-то из ребят начинает громко плакать; какая-то женщина протискивается к выходу, ее не пускают. И снова страшный удар...
Андрейка, затиснутый в угол, туго сжатый с обеих сторон людскими телами, чувствует рядом мать. Она стоит, наклонившись над ним всем телом, и, услышав низкое гуденье самолета, закрывает его собой. В полной тьме, как под черным большим платком, сбились в кучу перепуганные дети, старики и женщины. Непонятный тяжелый страх сковывает Андрейку, но он не может удержать в себе свою торжествующую новость:
- Мама, скажи им: это Антон, это наши бьют фашистов!
* * *
Андрейка никогда не забудет, как прибежал к ним Генька и, широко распахнув дверь, закричал с порога: "Отца моего убили!"; как он сел на край лавки и без слез, с ужасом и удивлением на все вопросы отвечал одним словом: "Убили... Убили!"; как утешали соседи его бабку и плакали вместе с ней.
А жизнь шла своим чередом... На завод, где работал Антон, день и ночь шли люди. Одни сменяли других для короткого отдыха. Женщины, старики и подростки заменили ушедших на фронт. Вместе со всеми работала и мать Андрейки. Соскучившись, мальчик пробирался в заводской двор и заглядывал в светлые окна цеха, где раньше работал Антон. Через стекло был виден "сердечный друг" - блестящий станок Антона. Только теперь за ним стоял Андрейкин сосед, старый мастер цеха, Матвеич. На нос его низко спускались очки. Андрейка со вздохом отворачивался от окна и представлял себе брата в рабочем комбинезоне, с синими смеющимися глазами. А мимо Андрейки сновали люди, грузили на машины какие-то ящики, что-то вносили и выносили, на ходу завтракали. Все торопились выполнять какие-то приказы, идущие из кабинета главного инженера. Этого инженера Андрейка видел только один раз, когда они с Генькой сидели около заводских ворот. Инженер был высокий, в серой шинели, с черным портфелем под мышкой. Проходя мимо, он бегло взглянул на ребят и крикнул:
- Зачем здесь?
Ребята опрометью бросились бежать.
- Ого! - только сказал Генька.
Но Андрейка, благодарный главному инженеру за то, что он заботится обо всем заводе, за то, что любимый станок Антона по-прежнему блестит в руках старого мастера, ответил Геньке коротко и ясно:
- Прогнал - значит, надо.
* * *
Никто не отрывался от своих дел. Напротив, все люди работали с упорством и ожесточением. Дела прибавилось у всех. Прибавилось и у Андрейки. Почти все свое время мать проводила на заводе. Андрейка старательно прибирал комнату, стоял в очереди за хлебом и варил супы. В супы он крошил все, что имелось в хозяйстве, - они выходили густые и клейкие, но когда мать забегала домой поесть, она покрывала стол чистой скатертью и, разлив по тарелкам Андрейкин суп, говорила:
- Ишь ты! Вкуснота какая! Не суп, а кисель! Ложка стоит!
И Андрейка, чтобы угодить ей, старался вовсю. Размешивал в кружке муку с водой, делал густую заправку и удивлялся, что когда мать сама варит суп, то у нее он получается светлый и жидкий.
В бомбоубежище ходили теперь только старики и дети. Андрейка и Генька решительно отказались сидеть во время воздушной тревоги под землей. У ребят были свои важные дела, которые они выполняли с отчаянным усердием: они тушили зажигательные бомбы. Все мальчики в поселке были заняты этим делом. Они хватали бомбы тряпками, рукавицами и бросали их в воду или засыпали песком. Пожаров не было. Один раз Андрейке и Геньке удалось словить "живую" бомбу. Растопырив руки в старых брезентовых рукавицах, они схватили ее и с торжеством швырнули в кадку с водой. Андрейка, красный от натуги, со злыми блестящими глазами, сорвал рукавицу и, подняв кулак, показал немецкому самолету кукиш:
- Вот тебе твои бомбы, видал?!
Тяжелые годы пронеслись над Андрейкой. Не раз стоял он над своим супом, придумывая, что еще можно положить в кастрюлю для густоты. Не раз делили они с матерью последний кусок хлеба и, не раздеваясь, ложились в холодную постель. Не раз сжималось сердце мальчика, когда он смотрел на осунувшуюся и постаревшую мать. Антон писал редко, и чем старше становился Андрейка, тем больше понимал, какие страшные опасности окружают его брата. Андрейка вытянулся и похудел. Но только один раз плакал он горькими мальчишескими слезами.
В тот день мать пришла рано. Старые бутсы на ее ногах отяжелели от приставшей к ним глины. Андрейка вытащил ее башмаки на двор и стал на крыльце обмывать их в светлой луже. Мать отказалась от еды и легла. Заунывный звук сирены заставил Андрейку поднять голову... И в тот же момент страшный удар потряс землю, у Андрейки зазвенело в ушах. Он покачнулся и упал...
А потом, как и в первую ночь бомбежки, они с матерью, спотыкаясь, бежали к заводу. Туда бежали все с лопатами, кирками, не обращая внимания на продолжающуюся бомбежку. На бегу мать останавливалась и считала заводские трубы. Они были целы. А между тем все уже знали, что бомба упала на завод.
- Правое крыло, видать... - задыхаясь, проговорила обогнавшая их соседка.
- Антонов цех! - крикнул кто-то из ребят.
Андрейка пулей влетел в заводские ворота. И там, где в широкие светлые окна был виден блестящий станок Антона, лежала груда кирпичей и обломки железа. Не то пыль, не то дымок с каким-то едким запахом шел от этих развалин.
Андрейка громко, жалобно заплакал:
- Не уберегли... Не оборонили...
Казалось ему, что он сам тоже виноват в том, что не уберег завод, и что, вернувшись, Антон спросит его с укором:
- А где же станок мой, Андрейка?
И Андрейка бегал вокруг, громко плача и вытирая кулаком слезы. Черные от копоти Люди толпились около развалин, звенели лопаты, с темных рабочих лиц каплями бежал пот...
А Андрейка, злой, как волчонок, сжимая кулаки, грозился в тяжелое, нависшее над его головой небо, покрытое вражескими самолетами. И как бы в ответ на его детские слезы один из фашистских самолетов вдруг вспыхнул ярким белым пламенем...
а! я знаю что буду рисовать!
я нарисую ЦЕЛЫЙ город. хотя я не знаю как надо его нарисать, это ведь землю надо... вообще-то я не знаю, что есть в городе... и вообще бумага маленькая.
...через минуту...
Далюша, подожди, я рисую лес и ёжика.
Абсолютно бесполезно учить счёт и действия за пределами десятка, пока этот десяток не проработан до автоматизма. Должно быть не только свободное знание состава числа в пределах 10, сложение и умножение, они наглядное понимание сути решаемых задач на множестве бытовых примеров.
После этого отрабатывается принцип перехода через десяток.
Думаю вполнецелесообразноиспользование смешных задач, типа Остера.
Обязательная практическая наглядная отработка на счетном материале.
Что это может значить? 5-1, 3:3, 2*3
Что это не может значить? Огурец можно поделить пополам, а велосипед нет.
Занятия с весами (чашечные + гири)
Пара, тройка, пяток
Целое можно делить по-разному (вдоль, поперёк)
Еду с девочками в поезде в России и понимаю, что кроме паспортов и каких-то мелочей я больше ничего не взяла. Нет ли чемодана, ни денег. И мне сразу становится очень грустно, ведь вернуться назад невозможно и вообще я не понимаю, как так получилось, как мы долетели. Я начинаю догадываться, что это может быть сон, щипаю себя во сне и не чувствую. Тут же просыпаюсь (удивительно, что это сработало). Я не помню, что я делала после пробуждения, но, как минимум, сильно образовалась, что мы еще дома и что вещи собрать успеем и тут начинает плакать кто-то из детей и я просыпаюсь еще раз. Теперь уже на самом деле. Странное чувство.
Миланка уже вторую неделю спит целую ночь и не просыпается. Это для меня огромная радость, так как частые ночные пробуждения мучали меня почти 6 лет. Теперь я отсыпаюсь. Еще в апреле мы списали ее с груди, но, как и Алиса, она не могла засыпать сама, мы давали ей чай в соске. В итоге она просыпалась так же часто, как и раньше, но только с чаем. Это удобнее, чем грудью кормить, да и сон в перерывах стал намного крепче (можно было и пошуметь и повернуться на другой бок). Но хотелось большего. И вот в один из дней я просто налила ей воду, Миланка бунтовала и отказывалась, а я не соглашалась на чай. Треть ночи мы решали этот вопрос, в итоге, как обычно это бывает, Милана просто заснула и всё... с тех пор спит. Я в восторге.
Еще Милана активно называет предметы и животных. У Алисы с Далюшей не было такого количества своих слов, они как-то сразу говорили более-менее обычными словами. А тут....
Самое главная наша любовь, это слоны "ду-ду". После них машины "бу", киса "ка-ка" или "мяу", еще она говорит мама, ая, "а-ой" (открой), "на" (дай), молоко и чай. И невероятно много и выразительно лепечет. Ей явно есть, что сказать. Ждём.
Еще Миланка переболела ротавирусом, сегодня мы снимаем гипс, который был у нас 2 недели. Я уже искупала ее в ванной, но гипс пока держится на отлично.
Алиса сегодня, пока я спала днём, перемыла всю посуду и расставила ее по местам. Алиса вообще моя главная помощница во всём. Моет она очень хорошо. Я немного удивляюсь этому, иногда она отмывает даже лучше, чем некоторые еще люди)). Храни тебя Господь, доченька.
А еще Алиса весёлая, озорная, иногда шаловливая, но очень интересная и думающая девочка.
Дальяна. Ох, Дальяна :). Это самая ласковая и нежная девочка и в то же время это маленький упёртый человечек, который с невероятной силой настаивает на своём. Эти два проявления меняются в ней за считанные секунды. Крики "НЕЕЕЕТ! ЭТО МОЁЁЁ! А, ну ладно, возьми" у нас раздаются регулярно. А еще Дальянка очень дорожит теми весьма простыми подарками, которые мы ей подарили на день рождения (расчёской и зонтиком). В этом плане Алисе доставалось и почему-то продолжает доставаться больше. Самые весёлые дни рождения, больше всего подарков у Алисы. Далюшкин третий день рождения мы отпраздновали очень скромно. И подарочки ей достались самые-самые простые, но она ими невероятно дорожит.
Как мне выстроить отношения между вами, доченьки, чтобы каждая чувствовала себя любимой и важной. Чтобы получала то, что надо именно ей и при этом, чтобы другие не чувствовали себя чем-то обделёнными. Я пока не знаю, но пробую.
